Помощь в преодолении рабочих травм журналистов

Такие проблемы, как разные виды зависимостей, высокий уровень тревожности, беспорядочные связи и посттравматическое стрессовое расстройство — распространены повсеместно. Особенно когда речь идет о военных корреспондентах.

Анна Мортимер, бывший московский корреспондент лондонской «Таймс».

Отец Мортимер, журналист Дэвид Бланди, был убит в 1989 году в Сальвадоре, во время выполнения задания для «Сандей корреспондент», британской газеты с недолгой историей. Он принадлежал к тому поколению журналистов, которые справлялись с рабочим стрессом, не обращаясь к психологам. «Его поколение, журналисты 70-х и 80-х, курили одну сигарету за другой, выпивали… им и не снилась никакая помощь», — сказала Мортимер. «Мне они видятся сугубо нездоровыми людьми, подсевшими на адреналин».

Психотерапия помогла Мортимер осознать, что травма, которую она носила в себе, была закономерным ответом на то, с чем она сталкивалась во время работы. «Было бы странным, если бы это не оставляло травм», — говорит она. «Важно понимать, что это не пройдёт само. Пережитое остается у тебя в голове. Считать, что этого можно избежать, — бессмысленно».

Мортимер помогла основать The Mind Field [«Ментальное поле», «Поле разума»; по-видимому, название выбрано как созвучное с «минным полем» в английском — примечание переводчика] — сеть терапевтов, имеющих опыт работы в области международной журналистики или международной помощи и консультирующих клиентов в этих сферах. Это одна из целого ряда инициатив, которые пытаются решить проблему стресса, столь распространенного среди журналистов, а также дополнительные проблемы политизированного времени, когда журналисты подвергаются особо острой критике и служат мишенями для нападок американского президента.

Такие организации, как Комитет по защите журналистов и Центр «Дарт» по журналистике и травмам публикуют пособия и проводят тренинги для репортеров. Медиакомпания Thomson Reuters взяла на работу специалиста по защите психологического здоровья, чтобы редакторам и репортерам было куда обратиться за психологической помощью.

Раньше бывало так, что когда журналисты показывали свои удостоверения прессы, это было их защитой, а теперь они всё чаще становятся мишенями.

доктор Элана Ньюман, директор по исследованиям Центра «Дарт» по журналистике и травмам в Колумбийском университете.

Очень сложно сказать, в какой степени такая враждебная обстановка вызывает стресс. Но Американская психологическая ассоциация в своем исследовании 2016 года обнаружила, что 57% американцев назвали политический климат «очень значительным» или «довольно значительным источником стресса».

В потенциале, это особенно верно для журналистов, освещающих политические вопросы, говорит доктор Линн Буфка, второй исполнительный директор по практическим исследованиям Американской психологической ассоциации. «Десять лет назад политическая обстановка вас практически не касалась, только если вы не жили в г. Вашингтоне или его окрестностях. А теперь вы получаете политические новости отовсюду: как через традиционные источники новостей, так и через социальные сети».

Ньюман считает, что журналисты часто скрывают психологические проблемы за внешней бравадой, в то время как медикам и военным легче получить доступное консультирование. «Журналистам уделялось меньше внимания, чем другим профессиям, реагирующим на катастрофы», — говорит Ньюман. «Но, мне кажется, эта стигма меняется. Теперь об этом стали больше говорить».

В психологической помощи уже нуждаются не только военные корреспонденты. «Есть группы, которые подвержены большему риску, например, репортеры, освещающие деятельность полиции, войны или катастрофы», — говорит Ньюман. «Но всем журналистам нужны знания о том, как освещать травматические ситуации. Мы видим это на каждом шагу».

О своих клиентах Мортимер говорит, что обычная реакция на травму — это истощение и искушение бросить работу. «Они скорее говорят: „Я больше не хочу этим заниматься“, нежели готовы работать с эмоциональными последствиями. И именно поэтому масштаб выгорания — огромен», — говорит Мортимер.

Тот факт, что стало больше женщин-репортеров, способствует снижению стигматизации вокруг вопросов психологического здоровья. Ньюман считает, что женщины, приходящие в журналистику, постепенно разрушают установки, что журналисты «просто должны это проглотить».

Буфка советует журналистам начать с устранения стрессовых факторов там, где это возможно. «Вы должны посмотреть, что из того, что вас окружает, вы можете выбирать: где вы живете, какую работу делаете, и задать себе вопрос: «Что я могу изменить, чтобы мне стало лучше?», а не «Что я хотел бы контролировать, но не могу?».

Для многих журналистов уже сама постановка этих вопросов приводит к осознанию ценности психологической помощи. «Особенность вопросов о психологическом здоровье, — говорит Мортимер, — состоит в том, что люди любят обсуждать это у других. Они говорят, что это прекрасная идея, многие в этом нуждаются. Но они не замечают этого в себе».

Признание того, что вам нужна помощь, говорит она, это смелый, а не трусливый поступок. «Каждый, кто идет на терапию, чувствует себя немного недостойным — в том смысле, что он как бы недостаточно страдал», — говорит Мортимер. «Но как только вы признаете, что это ваша история, ваш рассказ, и сможете принять это, вы сможете идти дальше».