Как освещать домашнее насилие

Официальные статистические данные или данные, которые предоставляют юристы о зарегистрированных преступлениях, могут давать неточное представление о распространенности таких случаев и разительно отличаться от картины, которую видят эксперты и психологи, работающие с пострадавшими. Кроме того, в этой области укоренились многочисленные мифы и стереотипы, во многом повышающие её латентность и препятствующие решению проблемы.

При освещении таких тем задача журналистики — не просто быть нейтральным «зеркалом» того, что происходит в обществе, но и нести просветительскую функцию, не множить обывательские представления, а «быть на шаг впереди»: грамотно и этично информировать аудиторию, в чем состоит проблема, и как общество совместными усилиями может продвинуться к ее решению.

Анна Ривина, руководительница центра «Насилию.нет» (организация включена Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента), отмечает, что за освещение этой темы берутся разные СМИ: федеральные и региональные, разной политической направленности, и «глянец», и новые интернет-СМИ, «эта тема сейчас стала для всех интересной», при этом Анна убеждена, что «за счет журналистов, которые так или иначе постоянно начинают говорить про эту тему, меняется и общество в целом». [1]

Итак, что полезно знать журналистам о домашнем насилии?

Что такое насилие со стороны интимного партнера?

Насилие со стороны супруга или так называемого «интимного партнера», также называемое домашним насилием, – это вид насилия, который включает как словесные оскорбления, угрозы, унижения (психологическое насилие), так и репродуктивное, экономическое, религиозное, физическое и сексуализированное насилие. Оно может варьировать от едва различимого манипулятивного поведения до изнасилования, нанесения увечий и убийства.

Домашнее насилие имеет целью обретение и удержание власти и контроля над супругом (супругой) или партнёром.

Довольно широко распространено представление о том, что домашнее насилие – не преступление, а внутреннее семейное дело, в которое не принято вмешиваться.

Реальность такова, что многие юристы, специализирующиеся на защите прав женщин, считают домашнее насилие одним из самых распространенных преступлений. Закон против домашнего насилия есть в большинстве стран мира.

«В России побои в отношении близких лиц были декриминализированы, и сейчас это регулируется только административным кодексом, по которому в большинстве случаев агрессор лишь платит штраф в пользу государства. Уголовная ответственность за побои накладывается только за повторный эпизод насилия, который случился в течение года». [2]

Согласно опросу Левада-центра (организация включена Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента), проведённому в феврале 2020 г., «почти две трети россиян (61%) считают домашнее насилие серьезной социальной проблемой» (среди женщин-респондентов так считают 74%). [3]

Кроме того, «Большинство россиян (79%) считает, что в нашей стране необходим закон, который бы гарантировал бы женщинам защиту от насилия со стороны партнера или супруга (среди женщин этого мнения придерживается 90%, среди мужчин – только 65%). Нужно уточнить, что речь не о конкретном законе, который сейчас находится на рассмотрении парламента. Скорее это самое общее убеждение в том, что женщина должна быть защищена законодательно». [3]

Кто такие жертвы? Кто насильники?

Как авторы насилия, так и пострадавшие от насилия встречаются в любых слоях общества – это могут быть люди любого возраста, любой сексуальной ориентации, любого уровня образования и дохода, любой национальности и религии, любых политических взглядов и т.п. Представление о том, что домашнее насилие – проблема только «неблагополучных» семей или определенного социального слоя, широко распространено, но оно неверно.

«Приходится признать, что проблема насилия над женщинами – универсальна для всех слоев нашего общества. С ней сталкиваются россияне вне зависимости от своего возраста, достатка, образования или места жительства». [3]

Однако в соотношении полов картина не столь однозначна. Жертвами насилия преимущественно становятся женщины, а авторами насилия являются в основном мужчины.

По данным Центра «Анна» (организация включена Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента), преступления в отношении мужчин крайне редко совершаются по причине их пола, в то время как 80% преступлений по отношению к женщине происходит потому, что она женщина. Также Центр приводит статистику, что если мужчина однажды поднял руку на более слабого, в большинстве случаев инцидент насилия повторяется снова. [4.1]

Исследования, проведённые в различных странах мира, указывают на то, что в подавляющем большинстве случаев домашнего насилия именно женщины являются жертвами домашнего насилия (например, в США эта цифра составляет 85%, в России эксперты указывают цифру в 75%, но в браке этот показатель возрастает до 91%. [2]

Кроме того, приводятся данные, что в большинстве случаев убийств интимных партнёров, вне зависимости от того, кто был убит, до убийства мужчина применял физическое насилие по отношению к женщине. Также женщины примерно в два раза чаще получают увечья. [5]

Распространён аргумент, что женщины сами «провоцируют» насилие. Однако практика показывает, что авторы насилия подчас находят весьма разнообразные и противоречивые по смыслу «поводы» для оправдания собственного поведения. Корень проблемы лежит в поведении насильника, а не пострадавшей, и тут очень важно не смещать акценты.

Я никогда не забуду эту историю, она у меня в голове не укладывается, когда одна журналистка рассказывала, как ездила в Серпухов на суд Маргариты Грачевой, которой муж отрубил кисти рук. Журналистка ехала после суда на такси обратно и рассказывала водителю, по какой причине она как журналистка приехала: нужно репортаж, и так далее. Водитель слушал-слушал, а в общем, мы понимаем, что там история поразительно очевидная, так вот водитель слушал-слушал, а под конец сказал: «До чего же бедного мужика довели!»

Анна Ривина

В качестве отдельного мифа специалисты указывают убеждение, что «во всём виноват алкоголь». Однако среди домашних насильников много мужчин, ведущих здоровый образ жизни. Зачастую алкоголь становится лишь поверхностным поводом объяснить неадекватное поведение партнёра.

А одна из самых лучших иллюстраций – то, как у нас любят просто из раза в раз в случае убийства или тяжкого вреда здоровью писать, что человек это сделал из ревности. Это просто постоянно встречающееся явление, и, естественно, это очень пагубно, потому что это романтизация насилия, и вместо того чтобы это воспринимать как действия взрослого дееспособного человека, намеренное причинение вреда либо лишение жизни, тут [включают] какой-то абсолютно непонятный элемент ревности, который якобы развязывает руки и дает возможность, в общем-то, делать все что угодно.

Анна Ривина

Язык репортажа и нюансы терминологии

В силу того, что мы говорим на ещё не устоявшемся языке и не устоялось должное отношение к этой проблеме, конечно же, любой человек может выбрать не те слова. Связано это с тем, что журналисты – это те же самые представители общества, как и полицейские, как и пострадавшие от насилия, соседи, бабушки, подруги, друзья, коллеги и тому подобное. Поэтому ключевую роль играет, конечно, то, что происходит у этого журналиста или у этой журналистки в голове. Если человек с темой знаком, ему не чужда эмпатия, человек любит, действительно, разбираться в причинно-следственных связях – история одна. Если мы будем клепать по шаблону «сама дура виновата, почему не ушла», то и результат будет соответствующий.

Анна Ривина

Также Анна добавила, что «до сих пор, в силу того, что мы живем в стране, да и в общем-то, мире, где нет гендерного равенства, и где совершенно по-разному прописаны приемлемые роли поведения мужчин и женщин, – журналисты, которые являются заложниками сексистских представлений, конечно, так или иначе будут это транслировать через свои тексты».

Во всём мире специалисты, работающие с теми, кто пережил насилие, предпочитают не употреблять в их отношении термин «жертва», а говорить «пережившие насилие», «столкнувшиеся с насилием», либо «подвергающиеся насилию». Этим подчеркивается то, что человек, столкнувшийся с насилием, не должен всю жизнь жить с клеймом «жертвы» и получать за это некое снисходительное отношение. «В здоровом обществе должно быть так, что человек в кризисной ситуации получает помощь и поддержку, и потом должен выйти из кризисной ситуации без клейма», – говорит Анна Ривина.

В то же время, когда речь идет о необходимости законодательной защиты, аргументация на тему «эти люди – не жертвы» может иметь обесценивающий характер и умалять значение совершённого преступления. И в этом смысле специалисты, подчёркивая тяжесть проблемы, могут утверждать, что пережившие это преступление – его жертвы, т.к. они серьёзно страдают от его последствий и отсутствия системных мер профилактики.

Аналогичным образом неоднозначна ситуация со словами «насильник», «абьюзер», «агрессор» и другими терминами, которыми следует обозначать того, кто применяет домашнее насилие, в отличие от того (той), на кого это насилие направлено. Существуют «убеждённые» насильники, которые совершенно не пытаются меняться и продолжают издеваться над пострадавшими и высмеивать их и саму проблему в целом. Но также и есть те, кто понимает неприемлемость насилия и хочет с этим работать, чтобы изменить своё поведение. «Такого человека, – говорит Анна Ривина, – мы не должны маркировать как «насильника», «агрессора» и сразу кричать «твоя дорога – в тюрьму!». С ними тоже нужно работать; мало того, очень часто они сами выросли в тех семьях, где они это насилие наблюдали, и порой это мог быть какой-то травматизирующий опыт – война или что-то ещё…»

Характеристики, по которым можно с легкостью идентифицировать насильников

У специалистов, работающих с пострадавшими от насилия, есть рекомендации, какие признаки поведения указывают на склонность к насилию, и как научиться их различать (повышенная склонность к контролю, необоснованная ревность, ограничения в общении партнёра с друзьями, грубость, угрозы, раздражительность, резкие смены настроения, склонность перекладывать ответственность и т.п.). [4.2]

Однако со стороны домашний насильник может выглядеть вполне «нормальным» человеком: добропорядочным семьянином, любящим отцом, хорошим сотрудником, справедливым начальником и т.п. Исследования показывают, что домашние насильники почти всегда «во внешней обстановке» ведут себя прилично и нравятся окружающим.

«Это противоречие – милые для всех остальных люди превращаются в насильников по отношению к своим близким, когда никто не видит, – лежит в основе многих заблуждений о домашнем насилии. Репортеры должны понимать и точно отражать эту динамику, чтобы аудитория понимала, что это характерно для насильников – показать окружающему миру свое доброе лицо и в то же время терроризировать своих близких, и что уровень включенности подозреваемого в общественную жизнь не является показателем того, каков он в совместной жизни». [5]

Можно ли изменить насильника?

Домашнее насилие – это приобретенный тип поведения, который с течением времени обычно усугубляется. Чаще всего насильники не в состоянии признать ответственность за свои действия. «Когда им никто не противостоит – будь то сама жертва, коллеги по работе, друзья или члены семьи, правоохранительные органы или другие члены общества – они продолжают считать, что использовать насилие по отношению к своим партнерам – это нормально». [5]

При этом быть или не быть насильником – это выбор, и избавиться от такой модели поведения можно, если это желание исходит от самого автора насилия. «Попытки пострадавших перевоспитать своих обидчиков обычно не увенчиваются успехом. Однако существуют психологические программы, которые позволяют абьюзерам поменять модель поведения. [2]

Насколько распространено домашнее насилие?

Сайт сети взаимопомощи женщин «Ты не одна» приводит следующие данные: «В России официальная статистика показывает, что проблема домашнего насилия стоит довольно остро. Каждая 5 женщина сталкивается с насилием со стороны супруга. 70% женщин не обращаются за помощью. Только в 3% дело доходит до суда». [6]

Согласно опросу Левада-центра, «Более четверти россиян знают о случаях насилия над женщинами со стороны их супруга (или партнера). Подчеркнем, что речь в данном случае идет не о самых вопиющих случаях насилия над женщинами, которые в последние месяцы стали известны благодаря работе СМИ. Имеются в виду факты, которые респонденты знают из личного опыта, то есть случаи насилия над женщинами, которые происходили с близкими и знакомыми, с женщинами из социального окружения респондента.

В ответах на вопросы исследования бросается в глаза единственное значимое различие – в ответах женщин и мужчин. Женщины знают о случаях насилия в их окружении в 2 раза чаще, чем мужчины (36% против 19%). Получается, что о таких случаях знает каждая третья российская женщина и только каждый пятый российский мужчина». [3]

Почему пострадавшие сами не меняют ситуацию, в которой происходит насилие?

Это один из самых частых вопросов, возникающих у людей, лишь поверхностно знакомых с проблемой домашнего насилия, ответ на который иногда принимает форму стереотипа «раз терпит, значит, ей это нравится». Репортерам рекомендуется «не воспроизводить этот вопрос в своем репортаже, а использовать его для своего расследования, чтобы понять динамику насильственных отношений и ограниченность вариантов выбора у тех женщин, которые становятся жертвами насилия». [5]

Конечно, никто не хочет получать побои и оскорбления, однако выйти из таких отношений бывает очень сложно, на что есть множество причин.

По данным специалистов, чаще всего жертвы домашнего насилия зависят от агрессоров: общие дети, общее имущество, материальная зависимость не позволяют просто взять и уйти. Часто пострадавшие не могут позволить себе отдельное жильё или найти работу. Многие боятся потерять или подвергнуть опасности своих детей, и агрессоры широко пользуются такими угрозами. Случаи, когда домашние насильники преследуют своих (даже бывших) жён, тоже совсем не редкость.

Кроме того, насилие циклично. После актов насилия агрессоры, как правило, извиняются, просят их простить и уверяют, что это никогда больше не повторится. На поведение и решение жертвы также могут оказывать влияние религиозные убеждения и давление со стороны семьи.

Многие сталкиваются с тем, что нет эффективной правовой системы защиты от насильника, и пытаться уйти от него без серьёзной подготовки и поддержки очень опасно.

«Поскольку насилие со стороны интимного партнера – это проблема власти и контроля, борьба жертвы, направленная на избавление от этих отношений, часто напрямую приводит к эскалации насилия. Убийство чаще всего происходит именно тогда, когда женщина решает разорвать отношения с насильником, или только что разорвала их.

Журналистам важно это знать, поскольку это дает нам «повествовательный мостик» от деталей кошмарного убийства к более широкому контексту, в котором произошло это преступление… Это дает журналистам хороший повод включить в репортаж описание настораживающих сигналов, дать информацию о местных организациях, предлагающих помощь и поддержку, в том числе профилактическую, для жертв насилия, т.е. включить в репортаж необходимые элементы освещения домашнего насилия.

Кроме того, зная о возможной эскалации насилия, журналисты должны принимать дополнительные меры для защиты жертв при освещении неоконченных и незакрытых ситуаций». [5]

Важно, чтобы журналисты не попадали в ловушку обывательских представлений и не перекладывали, даже косвенно, ответственность за насильственные отношения и агрессивное поведение с насильника на пострадавшую.

«Несмотря на значительные препятствия, многие жертвы в конечном итоге все-таки покидают насильственные отношения. Расставание – это процесс; он требует времени и часто проходит несколько этапов». [5]

Как насилие в отношениях влияет на остальную часть общества?

Как отмечают эксперты, насилие со стороны интимного партнера не является частным делом. Домашнее насилие имеет серьезные последствия для жертв и насильников, их детей, и для общества в целом.

Процитируем здесь некоторые из наиболее важных и много раз подтверждённых выводов американских исследователей. Практика работы с домашним насилием в России показывает, что риски для пострадавших в разных странах весьма схожи.

• Влияние на жертву. Если жертва регулярно подвергается домашнему насилию, это влияет на ее производительность труда и благополучие; около 20 % женщин, ставших жертвами домашнего насилия, теряют свои рабочие места. Также жертвы домашнего насилия чаще страдают от депрессии, что может привести к ослаблению внимания по отношению к собственным детям. И женщины, подвергающиеся домашнему насилию, в четыре-пять раз чаще совершают самоубийства. Исследования показывают, что насилие в семье является также одной из основных причин бездомности; в разных городах США, от 20 до 40 процентов бездомных родителей сообщают, что ушли из дома из-за ожесточенных домашних споров.
• Влияние на детей. У детей, которые стали свидетелями или жертвами насилия дома, часто проявляются такие симптомы как кошмары, изоляция, самообвинение, заниженная самооценка и агрессия против окружающих. Мужчины, которые были свидетелями домашнего насилия в детстве, в два раза чаще проявляют насилие по отношению к своим женам, чем дети тех родителей, которые не применяли насилие. От 40 до 60 процентов мужчин, которые часто применяют насилие к своим женам, также применяют его и к детям.
• Влияние на общество. Согласно исследованию, проведенному в 2007 г. и опубликованному Центром по контролю и профилактике заболеваний, в год в США происходит более 16 000 убийств и более двух миллионов случаев травм, потребовавших медицинской помощи, в результате насилия со стороны интимного партнера. Ущерб от этих преступлений оценивается в более чем 37 млрд. долларов, сюда входят расходы на медицинскую и психологическую помощь, потерянные рабочие дни, работы общественных служб (в том числе суда). [5]

Итоги и основные рекомендации

• Прежде чем брать интервью или делать фильм или репортаж на тему домашнего насилия, изучите проблему, почитайте про распространенные мифы, чтобы избежать их ретрансляции в своей работе, изучите терминологию, поговорите с экспертами, которые профессионально занимаются этой проблемой.
• Включите в свой репортаж информацию от экспертов (ваше собственное интервью или цитаты из других источников), работающих с проблемой домашнего насилия.
• Расскажите аудитории, в чём состоит проблема домашнего насилия, насколько оно распространено в обществе и т.п. Не преподносите убийство, совершённое в ситуации домашнего насилия, как непредвиденное и не имеющее контекста событие.
• Не преуменьшайте тяжесть преступления и не оправдывайте насильника. При освещении насильственных преступлений журналистам нужно быть крайне аккуратными с выполнением требования «беспристрастности» и «нейтральности». Этот профессиональный этический стандарт в подобной ситуации уступает место журналистской задаче «дать голос тем, у кого его нет». Журналисты могут и должны вставать на ту сторону конфликта, которая заведомо находится в уязвимом положении и у которой порой нет иных ресурсов защитить свои права, кроме как через привлечение общественного внимания к своим проблемам, в том числе посредством медиа.
• Не налагайте вину за случившееся на пострадавшую, даже косвенно. При интервьюировании людей, переживших насилие, старайтесь избегать вопросов в форме «Почему», это может звучать как поиск причин происшедшего в поведении жертвы. Избегайте описания деталей происшествия, которые могут выглядеть как отсылка к «провокации».
• Дайте собеседнице больше контроля над ситуацией, например, возможность дать интервью в присутствии близкого человека или психолога, тщательно проверяйте и уточняйте цитаты, решите вопрос, стоит ли идентифицировать героиню репортажа. Разъясните свою журналистскую задачу и получите информированное согласие на участие в вашем журналистском материале.
• Обязательно дайте аудитории информацию о том, куда пострадавшие могут обратиться за помощью, и о том, как можно бороться с проблемой домашнего насилия, чем ваши читатели и зрители могут помочь.

За годы практически ежедневных общений с журналистами я могу сказать, что есть ряд вопросов, от которых уже просто тошнит, потому что пришлось превратиться в автоответчик. Уже все об этом написали, тем не менее, все норовят задать вопрос «А что же они не уходят, что же они терпят», и далее по списку. И без сомнения, если бы люди, действительно готовясь, читали хотя бы наш сайт или предыдущие работы коллег, где говорится и про цикл насилия, и про разницу домашнего насилия и конфликта, и про очевидную смертность или тяжкий вред здоровью, когда женщина принимает решение уйти, таких вопросов было бы намного меньше. И, конечно же, когда приходит журналист и таких вопросов НЕ задаёт, у меня к нему сразу намного больше уважения и как минимум он от меня узнает намного больше инсайтов, и материал как минимум будет выигрышнее – он как профессионал сделает более качественную работу, которая вызовет больше интереса.

Анна Ривина

Полезные ссылки:

Центр «Насилию нет» (организация включена Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента) https://nasiliu.net/

Центр «Анна», региональная организация помощи женщинам и детям, пострадавшим от домашнего насилия (организация включена Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента) https://anna-center.ru/

Медиа Утопия (по мнению Роскомнадзора, «Утопия» является проектом центра «Насилию.Нет», который включён Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента) https://mediautopia.ru/

Консорциум женских неправительственных объединений https://wcons.net/

Кризисный центр для женщин: институт недискриминационных гендерных отношений https://crisiscenter.ru/

Сеть взаимопомощи женщин «ТыНеОдна» https://tineodna.ru/

Используемые источники:

[1] Интервью с Анной Ривиной, руководительницей центра «Насилию.нет» (организация включена Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента), октябрь 2020 г.

[2] «Утопия» (по мнению Роскомнадзора, «Утопия» является проектом центра «Насилию.Нет», который включён Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента): «Домашнее насилие: мифы и реальность» https://mediautopia.ru/guide/minus-laborum-aut-omnis-aperiam-accusantium-a/

[3] Денис Волков, Аналитический центр Юрия Левады (организация включена Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента) «Насилие над женщинами»: пресс-выпуск о результатах опроса, проведённого в феврале 2020 года, опубликован 7 апреля 2020 г. https://www.levada.ru/2020/04/07/nasilie-nad-zhenshhinami/

[4] Центр «Анна», Региональная организация помощи женщинам и детям, пострадавших от домашнего насилия (организация включена Минюстом РФ в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента): [4.1]«Мифы о домашнем насилии» https://anna-center.ru/1-03 и [4.2] «Как распознать потенциального обидчика» https://anna-center.ru/1-02

[5] Стефани Фридхофф, Центр «Дарт»: «Азы: что каждый репортер должен знать о насилии со стороны интимного партнёра» (The Basics: What Every Reporter Needs to Know about IPV, Stefanie Friedhoff, Dart Center for Journalism and Trauma), 19 января 2012 г. https://dartcenter.org/content/basics-what-every-reporter-needs-to-know-about-ipv. Полный текст русского перевода, выполненный Ольгой Кравцовой, «Что должен знать каждый репортёр о домашнем насилии» опубликован Кризисным центром для женщин 27 марта 2013 г. https://crisiscenter.ru/journalistmanual

[6] Сеть взаимопомощи женщин «ТыНеОдна» https://tineodna.ru/